Шведский стол [СИ + иллюстрации] - Михаил Алексеевич Ланцов

пехоты. Может быть не такой сокрушительный, как у кавалерии, но…

Русская пехота тем временем прекратила стрелять. Сделав каждым своим бойцом по три выстрела.

Дым развеялся.

И перед ними открылось настоящее побоище с натуральными кучами трупов.

Все зарядились.

И медленно стали продвигаться вперед.

Шведы отходили.

Даже почти было побежали. Но вдруг их что-то остановило.

— Король там, — указал Голицыну царь. — Вон — видишь?

— Сейчас в атаку пойдут?

— А черт их знает? Продолжай наступление и огонь.

Так и поступили.

Подойдя на дистанцию шагов в сто, русская пехота открыла огонь. По старой схеме — меня шеренги. И с каждым залпом продвигаясь вперед.

Шведы отвечали.

Но дистанция стрельбы для необученной такому бою солдат была великовата. Так что их залпы имели слабое действие. В отличие от русских выстрелов. Да, много уходило в «молоко». Но до четверти шло в цель. Нанося изрядное опустошение в рядах противника.

После десятого залпа шведы не выдержали.

— Трусы! Трусы! — кричал Карл XII, пытаясь их остановить.

Но его усилия были тщетны.

Шведские войска охватила паника.

Он выстрелил из пистолета, пытаясь прекратить бегство паникеров. Выстрелил еще раз. Выхватил палаш. И… получил удар штыком в корпус.

От своего.

Не то случайно, не то специально. По перекошенному ужасом лицу солдата было не понять.

Драбанты тут же этого солдата застрелили. Но легче королю от этого не стало…

В этот момент русская пехота дала новый залп. Накрывшая уже драбантов. Многие полетели на землю. Да и Карл получил свою пулю. В бедро. К счастью ударившую его не в полную силу, а ослабевшую после чей-то руки или еще какой преграды. Иначе бы и лошадь задело. А так только бедро сильно повредило. Не на вылет, но убедительно. Отчего король пошатнулся и лег на лошадь, пытаясь удержаться. Упасть сейчас — смерть. Затопчут. Не люди, так лошади.

А там — на подступах к Выборгу уланы, оказавшиеся под обстрелом крепостной артиллерии, не выдержали и пошли в атаку. Да, били по ним ядрами. Да, издалека. И потери получались чисто символические. Но нервировали. Тем более, что Меншиков заметил — шведы побежали. Высыпав на открытое пространство. И ждать не было больше никакого смысла…

Петр подъехал к Карлу. Вокруг которого стояли офицеры его свиты и драбанты, пережившие атаку. Разоруженные, разумеется.

— Жив? — тихо спросил царь.

— Ненавижу… — прохрипел тот.

— Это война. Здесь всякое бывает.

— Тетрадь…

— Какая тетрадь?

— Ты подменную тетрадь пустил от моего имени!

— Какую тетрадь? — повторил свой вопрос Петр.

— Вероятно его величество имеет в виду тетрадь, в которой от его имени описаны многие европейские принцессы, как больные и ущербные. — произнес генерал Адам Левенгаупт.

— А я тут причем? Ее же голландцы пустили. — возразил Петр.

— Но говорят, что ее продали им вы. — опять вместо короля произнес генерал.

Петр подъехал к Карлу.

— Ты умираешь. Вон какие раны. Что меж нас рядиться? Я клянусь тебе, что я не имею никакого отношения к этой тетради.

После чего перекрестился и поцеловал тельный крест.

И он ничуть не погрешил против истины. Алексей все провернул сам, лишь после поставив отца в известность. Так что он действительно к этой пакости не имел никакого отношения.

Он тогда много топал ножками, откровенно робея. Ведь если выяснится, что это русские гадость ту подкинули, против них может вся Европа собраться. Отомстить. Так, что Петр Алексеевич, пользуясь возможностью, постарался лишний раз откреститься. Да, король умирал. А вот его свита — жива. И она расскажет об этой клятве.

А клятва…

Царь ведь не врал. Хотя, впрочем, и правды не говорил. Так что грех в том не великий. Во всяком случае в его понимании.

Карл закрыл глаза и тихонько заскрежетал зубами.

— Что? Не веришь? Врать умирающему грех.

— Верю, — прошептал король. — Голландцы… — начал было говорить Карл, но захрипел и вздрогнув, затих.

Несколько секунд.

Его конь переступил с ноги на ногу.

И уже бездыханное тело короля Швеции упало на землю.

* * *

Алексей выхаживал по мастерской и думал.

Отец поставил перед ним задачу — надо придумать как из холодной и мутной воды достать всякое ценное имущество. С утопленных кораблей, то есть. Так-то можно и по жаре пытаться играть в ныряльщиков, как там, под Азовом. Но прямо сейчас было не до тех кораблей. К осени дай Бог руки дойдут. А там уже холодно будет…

Да и вообще — интересная задача, нужная, полезная. Много где потом ее решение поможет.

Как этот фокус провернуть?

У царевича был готовое решение. И на первый взгляд оно выглядело неплохо и решаемо.

Костюм из прорезиненной ткани. Лучше в два-три слоя. Благо, что некоторый запас каучука, доставленного до войны, еще оставался. Снаружи дополнительное усиление кожей, чтобы не порвать об острые предметы, например, об обломки. Внутрь теплая шерстяная одежда. Толстая. Лучше вязанная. Крупной вязкой. А сверху медный шлем, крепящийся на болтах к манишке. Со стеклянными смотровыми окошками на резиновых уплотнителях.

Ничего особенного.

Парень видел такие костюмы и в музеях, в прошлой жизни, и даже в работе. Их даже в XXI веке вполне активно применяли. Тяжелую обувь и пояс для балласта, чтобы это вся конструкция не всплывала, также сложности никакой не было изготовить.

А вот дальше начинались проблемы.

Первая — воздух. Требовался хороший шланг и компрессор, чтобы обеспечить водолаза возможностью дышать.

Каких-то особых сложностей быть не должно, наверное. В принципе и ручной помпой нагнетать можно. Трудности заключались в клапанах, чтобы стравливать избыток давления. Ну и заодно обновлять воздух в скафандре. Быть может и без клапанов обойтись, просто вдоль троса проложить второй шланг для выхода воздуха. И работать от циркуляции. Но как этот сам шланг сделать? Тут и с одним явного понимания не наблюдалось…

Вторая проблема — это свет.

Да, глубины небольшие. Но вода мутная. И видимость так себе. Поэтому требовалось придумать какой-то осветительный прибор. Подводный.

А это значит — что-то электрическое.

Общее представление об этом вопросе он имел. Устройство свинцово-кислотных аккумуляторов даже в школе проходили. Как и Вольтов столб. Но то — там, за партой. На практике нужно ставить опыты, много опытов, чтобы получить рабочий источник питания. Ну и как-то изготовить для него лампочку. Для нее требовалась стеклянная колба с откаченным воздухом, хотя бы частично. Это также даже школьники знали там, в будущем. Как его откачивать то? Да и нить накаливания из недоступного ему здесь вольфрама. Чем ее заменить? Опыты… опыты… опыты…

От всех этих мыслей голова шла кругом.

Совет мастеров и инженеров бодро обсуждали поставленную царем задачу. Жужжали. А он вышагивал. Слушал. И пытался хоть что-то вспомнить…

Жара на улице шпарила нестерпимая.

Царевич заметил у дверей бадью с водой, накрытую доской и с ковшиком сверху. Явно для питья.

Подошел.

Зачерпнул.

Отхлебнул.

Ледяная.

Только вот привкус странный.

Он ее понюхал. Еще немного отхлебнул, чтобы лучше распробовать вкус, покатав на языке.

Выплюнул.

— Что это⁈ — крикнул он скривившись.

Ему стало дурно.

Он пошатнулся.

Оперся на косяк. Краем глаз заметив, что к нему уже бегут верные люди.

— Яд… яд… — прошептал он ослабевшим голосом.

— Как яд? — ахнул кто-то.

— Это же родниковая вода. Ее по жаре всегда сюда приносят.

Алексей еще раз пошатнулся и почувствовал, как его подхватили чьи-то руки.

Он неловко отпрянул. Засунул себе два пальца в рот. Поглубже.

Вырвало.

Не сильно, но вырвало.

— Воду не выливать. Меня во дворец. В кабинет. Быстро. — с трудом произнося слова скомандовал царевич.

И все завертелось.

— Скорее, — шептал он. — Скорее.

Четверо крепкий лейб-кирасир чуть не вынесли дверь в его кабинет, натурально бегом внося его.

— Там, — махнул Алексей. — В шкафу. Сундучок. Несите сюда.

Исполнили.

— Открывай. Да. Вот эту склянку. Скорее.

Он махом выпил содержимое.

И через минуту его обильно вырвало. Сильно. Очищая желудок. Прямо на пол. На красивый дубовый паркет.

— Теперь вон ту, — вытерев рот произнес царевич.

Пока несли он лихорадочно соображал, пытаясь понять, чем его отравили. В ядах парень разбирался хорошо. Но по первичным признакам не всегда его можно определить.

Ошибешься.

И смерть.

Этот сундучок он давно себе приготовил. С противоядиями. От всех, известных местным ядов. Во всяком случае от таких, от которых это противоядие вообще можно было сделать в текущих условиях.